| Из цикла "Дорога трезвого муравья" |  |
 |
© Сергей Медведев, 2007
ИЗ ПОЭМЫ «ДОРОГА ТРЕЗВОГО МУРАВЬЯ»: ПРИВИДЕНИЯ ВЫБОРГСКОГО ЗАМКА Недавно прочитал газету… Теперь поведаю я свету О духах Выборгской земли. Преданье слышать вы могли, Что там, где плещется залив, Есть длинный мост через пролив, Под тем мостом течет вода, Но как стекло она тверда. Не скрою важную примету: Коли метать с моста монету, Ходь горсть их бросишь в бездну вод_ На дно монета не идет, На глади вод лежит монета . Зимой… А может, даже летом… Кто, не жалея кошелек, Кидает денежги в поток_ Лишь тот увидит это чудо. Но всем, однако, знать не худо, Что, хоть уж денег не вернуть,_ На них спокойный куплен путь. Вот в назидание пример. Один король (иль землемер_ Туманно темное преданье) Раз брел с немалым опозданьем С пирушки буйной и хмельной Домой предутренней порой. А с ним приятель был один, Кажись, каретник. (Швед иль финн_ То летописец не раскрыл, Иль я по давности забыл). Горланя песню, два дружка, Шатаясь, шли из кабачка. Их крик и грохот башмаков Будили духов погребов И древних башен крепостных, Да злили чудищ водяных. Так вот, недоброю порой Тот подмастерье, да король Своей нетвердою ногой На мост вступили крепостной. И было то часа в четыре… Они последний грош в трактире Пропили в эту злую ночь!.. А грош тот мог бы им помочь: Когда б его на твердь воды Швырнули_ не было б беды. Но мысль в их мозгах хмельных Задобрить духов водяных Тогда, увы, не промелькнула… Вдруг мост под ними содрогнуло, И мглой покрылся небосвод, И твердь разверзлась темных вод, И рвется дым из глубины! Виденьем сим поражены, Мужи бегут. Вдогонку им С громовым смехом неземным Сливается ужасный вой, Как будто древний Буривой Наслал вослед толпу духов. Под стук костей, под звон оков Тут вылетел из-под моста Вдруг змей. От носа до хвоста Огнем пылало скверны чадо, И, сцапав шведов, в бездну ада Бедняг умчало в тот же миг. Лишь, отозвавшись эхом, крик Растаял в утренней тиши_ И на мосту уж ни души… …………………………….. Их души не нашли покоя: Они, свистя, крича и воя, Визжа, мяукая и лая, И путника в ночи пугая, Живут в глубоких погребах, Где кости рыцарей в гробах Дрожат и стонут, слыша вой, Сжимая череп свой пустой В слезах костлявыми руками. И страшно так скрипят зубами, Что нет покоя в замке старом… Предание гласит недаром (Я точно знаю из газет), Что как-то раз ученый швед, Что прозывался Густавсон, Облазав старый бастион Зимой унылой, в декабре, Под вечер в крепостном дворе Совсем один остался. Вдруг Рукой холодною испуг Сжимает сердце Густавсона. Он в ужасе не без резона: Средь запорошенных руин Укутан в черный плащ, один, Высокий силуэт стоит: Весь неподвижен. Прям. Молчит… И в мертвой этой тишине Мороз прошелся по спине У Густавсона. Густавсон Как будто видит страшный сон. Оцепенел он, и невмочь Ни крикнуть, ни умчаться прочь… А рядом с ним стоит мертвец. И понял швед: ему конец… Но тут на счастье Густавсона Пришла охрана бастиона, И грубый глас в тиши звучит, Что, мол, музей давно закрыт, Что шел бы восвояси он… И тут несчастный Густавсон Лепечет что-то, весь дрожа… Но, насмехаясь, сторожа Кричат, чтоб шел он прочь скорей, Иначе выгонят взашей, И что получит тумаков, Коль будет врать про мертвяков. А дух растаял без следа. Однако же. Не навсегда… ………………………………… Однажды в замке гарнизон Был размещен. В глубокий сон Средь ночи все погружены Солдаты были. У стены Под самой башней крепостной Не спал один лишь часовой. Солдат тот звался Должостнюк. Вдруг охватил его испуг: Там, рядом с сумрачным подвалом, Укутае черным покрывалом, Стоит огромнейший скелет. В пустых глазницах тусклый свет В ночи таинственно сияет… Солдат по призраку стреляет, Но нету демону вреда. Солдат уж думает: беда… Но испугать Должностюка Тонка кишка у мертвяка! Он разрядил весь автомат По призраку. Сердитый мат Доносится со всех сторон: То по тревоге гарнизон В ружье был поднят, и солдаты Хватают ружья и гранаты, Во мгле стреляют наугад, Из пушки в призрака палят, Снаряды рвутся, всюду дым, Свист пуль… а демон невредим! Стоит, как столп, не дует в ус! (Такой случился вот конфуз..) Лишь на заре растаял он. Пришел в смятенье гарнизон: Как честь теперь спасти мундира? И вот приказ от командира: Коль так выходит, стало быть, Что жмурика нельзя убить, То, так-растак, ядрена мать, И не хрен по нему стрелять! Взыскание Должностюку! А Кацману политруку Весть пропаганду атеизма, Чтоб этот призрак коммунизма Понял, что глюк всего лишь он, И не тревожил гарнизон. А Георгадзе-командиру Замазать все следы и дыры, Патронам строгий счет вести, И, блин, усилить все посты!.. Но в замке до сих пор следы Остались_ плод ночной пальбы. Их можно видеть со двора, И пушку_ словно лишь вчера Она по призраку стреляла, Хоть лет с тех пор прошло немало… |
